Первые письменные свидетельства о существовании системы организованной передачи информации в этой стране относятся к эпохе Шан (примерно 1450-1050 до н.э.). Из китайских источников можно узнать, что в период с 722 по 481 г. до н.э. властители небольших государств отправляли своих курьеров и посланников на собрания князей. Это говорит о функционировании почтовой системы, во-первых, имперской, государственной, имевшей, согласно верованиям китайцев, божественное происхождение, и, во-вторых, феодальной, менее организованной, но нуждающейся в большей защите от утечек информации. Любой промах такого рода в раздираемом междоусобицами Китае мог привести к разорению и гибели неосторожного феодала. Для исключительно прагматичного китайского сознания такие явления общественной жизни, как секретная служба, скрытная переписка, разведка, подкуп и тому подобное, никогда не были запретной или негласной темой. Если на древнем Ближнем Востоке и позже в античной Европе никому из теоретиков военного дела и дипломатии в голову не приходило подвести под практику разведывательной деятельности соответствующую идеологию, то в Китае все происходило по-другому. Всякое явление, связанное с жизнью, с человеческой деятельностью, находило здесь своего теоретика. Поэтому, вероятно, не случайно, что именно в Китае родился крупнейший теоретик секретных служб древнего мира Сунь-Цзы. Его трактат о военном искусстве под названием Тринадцать заповедей сохраняет определенную ценность и сегодня. Он свидетельствует как о высоком уровне тайной дипломатии, так и о существовании в Китае развитой стратегической и тактической разведки. О самом Сунь-Цзы известно мало. Предположительно он жил или между 700 и 500 г., или 400-320гг. до н.э. и был вероятнее всего, военачальником. В Европе Тринадцать заповедей Сунь-Цзы впервые увидели в свет в 1722 году. Книга была издана в Париже священником-иезуитом, бывшим миссионером в Китае. Он перевел Тринадцать заповедей на французский язык по заказу одного из министров короля Людовика XV. Второе рождение книги, после многих десятилетий забвения, пришлось на 1922 год, когда в Германии была опубликована статья о Сунь-Цзы, написанная японцем Мицуо Асия. Ее напечатал германский военный журнал Знание и оборона под заголовком Китайский военный философ дохристианского времени . Остается поблагодарить судьбу, что Гитлер и его приближенные не уделили этому материалу должного внимания. Китайский теоретик возводил полководца в ранг верховного лицедея , чьи окончательные расчеты и планы не должны знать ни старшие офицеры, ни тем более солдаты. По Сунь-Цзы, полководцу выгодно многократно изменять свои намерения и планы, использовать обходные пути и даже вводить в заблуждение внешне аналогичными действиями. Соблюдение военной тайны он считал важнейшим условием удачной операции. Сунь-Цзы писал: …полководец может смело затевать хоть сотню сражений, если располагает точными сведениями о своих и вражеских силах. Без таких сведений можно и победить, но на второй раз, скорее всего, потерпишь поражение. Если же не знаешь ни себя ни противника, то проиграешь в любом сражении. Надо непрестанно изучать противника сначала до войны, а потом и во время нее . Государства планируют войну задолго до ее начала, подчеркивал Сунь-Цзы, а ее исход может решиться в один день. Подготовке военных действий должна предшествовать тайная дипломатическая деятельность, делающая ставку в основном на подготовленных агентов. При этом нельзя скупиться на неизбежные расходы: средства, вложенные в разведку, окупятся сторицей. Сунь-Цзы неоднократно отмечал, что нельзя начинать войну без понимания того, чем он о тебе. Поэтому чем шире агентурная сеть, тем достовернее сведения о силе и слабости противника. По мнению Сунь-Цзы, шпионы необходимы всюду: во дворце вражеского правителя, при дворах его и даже в шатре военачальника. Не следует упускать возможности получить какие бы то ни было сведения, а также проверить полученные ранее. Для успешного ведения военных действий мало, например, просто иметь список вражеских командиров; необходимо знать их имена и даже прозвища, их личные качества, количество их детей, родственников, слуг… Психологическая характеристика того или иного высшего чиновника из вражеского лагеря может дать ключ тому, как к нему подступиться с целью подкупа или вербовки. Ни в коем случае нельзя упускать из виду вероятности, настаивал Сунь-Цзы, что и противник также засылает в твой лагерь своих шпионов. Если такие шпионы разоблачены и схвачены, Сунь-Цзы не советует их казнить, но сделать все возможное для перевербовки, поскольку двойного агента можно использовать как передатчика ложной информации. Китайский военный писатель Ду Му, живший в IX веке, писал по поводу подбора осведомителей: Среди чиновников противника есть люди, обладающие большим умом, но лишившиеся своей должности; люди, в чем-то провинившиеся и подвергшиеся наказанию; есть корыстолюбивые фавориты; честолюбцы , занятые второстепенной деятельностью; лентяи, не способные выполнить порученную им работу; люди не удовлетворенные своим служебным положением и мечтающие о более широком поле деятельности, которые готовы идти по костям других; люди, склонные к хитрости и коварству, двоедушные и беспринципные. С такими людьми следует входить в контакт, одаривать их, привлекая на свою сторону, и через них узнавать о положении в их странах, выведывать вражеские планы и устремления и с их помощью сеять раздор внутри правящих кругов . Кроме того, Ду Му так описывает вербовку двойных агентов, то есть разоблаченных шпионов вражеской стороны: …При помощи денег или подарков я привлеку кого-нибудь из вражеского лагеря на свою сторону, и он будет вынужден выполнять мои собственные поручения; можно, однако, притвориться, будто ты не подозреваешь о его работе, и , сообщив ему ложные сведения, дать перебежать к тем кто его заслал. И в этом случае шпион противника будет выполнять мои поручения. Именно агентам противника введенным в заблуждение, Сунь-Цзы придавал особое значение, ведь благодаря им лагерь противника можно опутать разведывательной сетью. Ду Му называет четыре разновидности шпионов, использовавшихся в Средневековом Китае: местные, внутренние, шпионы жизни и шпионы смерти. О двух последних категориях следует сказать особо. Шпионами смерти в Древнем Китае называли тех, кого засылали с ложными сведениями во вражеский лагерь и кто должен ввести противника в заблуждение, причем подразумевалась крупная дезинформация вроде троянского коня, в результате которой неприятелю был бы нанесен невосполнимый ущерб. Если шпиона уличали во лжи, его смерть была неизбежна. В роли таких шпионов обычно выступали агенты-послы, якобы уполномоченные для ведения мирных переговоров, но на самом деле которые лишь отвлекали внимание противника или тянули время. Само название таких агентов говорит о том, что печальная участь ожидала их много чаще счастливого исхода предприятия. Шпиона жизни китайцы посылали к противнику, чтобы любой ценой раздобыть необходимые сведения и при этом непременно вернуться живым. Понятно, что такая задача под силу только агентам особого склада. Такие шпионы должны были обладать способностью мгновенно оценивать ситуацию и вести себя в соответсвтвии с ее особенностями, то есть по обстоятельствам. Ду Му говорил о них так: В качестве шпионов жизни надлежит подбирать людей с ясным духом и умом, умеющих при этом казаться глупцами; их роль кажется второстепенной, но она требует отваги и благородства духа; нужно выбирать людей, способных совершать долгие переходы, здоровых, выносливых, смелых, необидчивых, владеющих какими-нибудь ремеслами . К инструкторам и начальникам разведки Сунь-Цзы предъявлял особые требования. Во-первых, мастер шпионажа должен обладать всесторонними знаниями. Ду Му поясняет: Потому что, нужно уметь оценить характер агента, его искренность, правдивость, уровень его образованности и только после этого употребить его в дело. Во-вторых, руководитель должен относиться к агентам человечно и справедливо . В-третьих, по мнению китайского автора, от руководителя требуется тонкая интуиция и проницательность. Ду Му предостерегал: Иной раз лазутчик получает задаток или мзду, но ему не удается добыть сведения о враге. Тогда он пытается выйти из положения с помощью обмана. Именно тогда следует быть бдительным и проницательным, нужно научиться отличать в донесениях правду от лжи. . Говоря о подготовке к военной акции, Ду Му уточняет: Если хочешь напасть первым, то непременно выведай, кто состоит на службе у неприятеля, кто из его приближенных умен и расторопен, а кто нет; оценив их способности, сумеешь нейтрализовать хозяев . Кроме Сунь-Цзы и Ду Му проблемами шпионажа занимались многие китайские мыслители, в частности Ту Ю (735-812), автор руководства по военному делу, в котором есть такие строки: Мы ищем ловких, одаренных и умных людей, способных расположить к себе враждебного правителя и тамошнюю знать. Выведав планы противника, состояние дел они возвращаются к нам и обо всем рассказывают . Мэй Ечен (1002-1060), член Императорской академии, говорил: Воля богов известна гадалкам и посвященным; законы земли и неба выясняются путем вычислений, но чтобы получить сведения о противнике, нужны лазутчики . Ча Линю (даты жизни неизвестны) принадлежит афоризм: Армия без шпионов - то же, что человек без глаз или ушей .
